Появление DeFi на основе намерений - это не просто тренд в пользовательском опыте. Это сигнализирует о более глубоком изменении в том, как архитектурируются децентрализованные системы, где результат пользователя становится основной единицей взаимодействия. Поскольку этот подход становится все более распространенным в обменах, кредитовании, структурированных продуктах и других сферах, он также расширяется в области, которые раздвигают границы того, что может сделать DeFi. Будущее намерений является модульным, интеллектуальным и все более абстрагированным от низкоуровневых механизмов выполнения.
То, что мы наблюдаем, — это раннее развитие нового основополагающего слоя. Он соединяет цели пользователей с децентрализованными вычислениями через программируемую, управляемую решателями инфраструктуру. Как и появление смарт-контрактов в эру 2015–2020 годов, появление намерений, вероятно, определит следующее поколение дизайна DeFi, управления и интероперабельности.
Возможно, самым глубоким изменением на горизонте является слияние логики, основанной на намерениях, с автоматизацией на базе ИИ. Намерения позволяют пользователям выражать цели, такие как "перебалансировать мой портфель ежемесячно" или "ставить мои неиспользуемые стейблкоины в стратегии получения низкого риска." Эти цели могут отслеживаться и отправляться агентами или программными сущностями, которые действуют от имени пользователей, когда условия выполнены.
В паре с крупными языковыми моделями или инструментами машинного обучения эти агенты могут эволюционировать в интеллектуальных финансовых помощников. Пользователь может сказать: «Я хочу пассивно увеличивать свой USDC, с низким риском и еженедельной ликвидностью», и AI-система переводит это в структурированное намерение с параметрами. Она оценивает протоколы, оценивает доходность, анализирует данные на блокчейне и подает намерения, когда это уместно. Исполнение остается децентрализованным, но планирование становится динамичным и персонализированным.
Этот уровень абстракции может сделать DeFi доступным для совершенно новых групп пользователей, включая тех, кто не имеет технического образования. Он также вводит новый тип агентской экономики, где инструменты ИИ, сети решателей и компонуемые финансовые примитивы взаимодействуют в реальном времени, чтобы удовлетворить изменяющиеся потребности пользователей.
По мере совершенствования систем намерений они все чаще разрабатываются для модульного блокчейн-стека. Вместо того чтобы внедрять логику выполнения непосредственно в монолитные смарт-контракты, протоколы начинают разделять задачи: намерения существуют на одном уровне, решатели на другом, а расчеты на третьем.
Эта модульность позволяет масштабируемость, возможность обновления и специализацию. Реестры намерений могут быть оптимизированы для обнаружения и фильтрации. Решатели могут быть без разрешений или кураторскими. Расчет может происходить на роллапе, аппчейне или системе с нулевым разглашением, в зависимости от потребностей в стоимости и конфиденциальности.
Проекты, такие как Celestia, EigenLayer и Anoma, являются пионерами систем общего состояния, где несколько приложений могут получать доступ к одной и той же среде выполнения. В этом контексте системы намерений могут служить координационными механизмами, которые направляют и выполняют цели через цепочки и домены, выступая в качестве связующего слоя между иначе изолированными экосистемами.
Результатом является пространство дизайна, где композируемость выходит за рамки активов и протоколов, включая само исполнение, трансформируя то, как разработчики создают и пользователи взаимодействуют.
Естественным продолжением модели намерений является создание открытых рынков, где намерения собираются, обнаруживаются и исполняются конкурентно. На этих рынках намерения представляют собой не просто сообщения. Это ставки на исполнение. Решатели могут приоритизировать намерения на основе стимулирования комиссий, социальной репутации или возможности MEV.
Flashbots SUAVE предлагает взгляд на это будущее. Путем аукционирования прав на выполнение для пакетов намерений, SUAVE создает экономику, в которой решатели и валидаторы делают ставки на выполнение создающих ценность действий. Это вводит новую модель дохода для поставщиков исполнения, которая соответствует результатам пользователей, а не перегрузке сети.
Со временем мы можем увидеть появление рынков для определенных типов намерений: высокоценные обмены, запросы на котировки от институциональных инвесторов, автоматизированные стратегии, предложения DAO или даже юридические соглашения. Намерения становятся активами сами по себе — стандартизированными, составными и экономически ценными.
Это открывает двери финансовым услугам, которые больше не ориентированы на протоколы, а на намерения. Приложения и интерфейсы больше не будут жестко привязаны к конкретным контрактам — они будут подключаться к движкам намерений, которые динамически выбирают лучший доступный путь выполнения в любое данное время.
По мере того как намерения становятся более мощными, они также поднимают важные вопросы о конфиденциальности и регулировании. Намерения могут содержать чувствительные финансовые цели, ограничения, связанные с KYC, или параметры личной стратегии. Публичное распространение этой информации подвергает пользователей риску наблюдения, атакам MEV и репутационному риску.
Это привело к растущему интересу к частным намерениям — сообщениям, которые зашифрованы, защищены или раскрываются только в момент выполнения. Исследуются нулевые доказательства, гомоморфное шифрование и конфиденциальные вычислительные среды для обеспечения жизненного цикла намерений без жертвы доверием.
Регуляторное соблюдение является еще одной критически важной областью. Поскольку учреждения взаимодействуют с протоколами, основанными на намерениях, им нужны способы применения таких ограничений, как проверка личности, юрисдикционные границы и квалификация инвесторов. Намерения предоставляют естественный контейнер для таких правил. Вместо того чтобы кодировать соблюдение в контракты, его можно встроить в структуру намерения и проверить при исполнении.
Эта гибкость позволяет системам намерений поддерживать как разрешенные, так и неразрешенные взаимодействия, расширяя охват DeFi и сохраняя композируемость.
Одной из основных проблем будущего интентов является интероперабельность. Сегодня интенты реализуются разными протоколами разными способами, каждый из которых имеет свои форматы сообщений, решатели и условия выполнения. Эта фрагментация затрудняет возможность приложениям подключаться к нескольким системам интентов одновременно.
В настоящее время предпринимаются усилия по стандартизации намерений, определяющих общие схемы, ограничения, потоки расчетов и метаданные. С использованием общих форматов намерения могут быть переносимыми между кошельками, приложениями и цепочками. Пользователь может подать одно намерение, которое будет доступно нескольким решателям через протоколы, каждый из которых предлагает конкурирующую котировку для выполнения.
Интероперабельность также позволяет кросс-намеренное составление, при котором несколько намерений от разных пользователей или источников сопоставляются и выполняются вместе. Например, намерение занять от DAO может соответствовать намерению одолжить от розничного пользователя, которое осуществляется атомарно через разные экосистемы.
Стандартизированные намерения прокладывают путь к более связанным экономике Web3, где цели пользователей перетекают между доменами без трения, а решатели конкурируют на открытом, аудируемом рынке для их выполнения.
По мере того как уровень намерений становится все более влиятельным, управление также будет развиваться. Кто определяет действительные намерения? Кто поддерживает решатели? Как разрешаются споры? Эти вопросы будут определять, как пользователи будут доверять системе и как протоколы будут балансировать децентрализацию с производительностью.
Одним из новых решений является координация на основе репутации, где решатели и движки намерений оцениваются по прозрачности, качеству выполнения и соблюдению норм. Со временем мы можем увидеть появление реестров репутаций, механизмов штрафования и систем стекинга для управления теми, кто может выполнять высокоценные или регулируемые намерения.
DAO на основе намерений также являются возможностью, где участники подают намерения по финансированию или управлению, а протокол использует оптимизационную логику для выполнения голосований, распределения средств или обновления стратегий. Этот подход может снизить усталость избирателей, упростить управление казной и обеспечить эффективное выполнение решений.
Перемещение управления ближе к выражению намерений и подальше от жестких предложений позволяет протоколам стать более адаптивными и отзывчивыми к потребностям пользователей.
Долгосрочная перспектива DeFi, основанного на намерениях, не ограничивается улучшением пользовательского опыта или автоматизацией. Это представляет собой переопределение финансовой инфраструктуры. Вместо того чтобы структурировать приложения вокруг статических контрактов и жестких интерфейсов, мы движемся к модели, в которой пользователи заявляют свои цели, а протоколы конкурируют за их выполнение.
Эта парадигма может значительно выйти за пределы DeFi. Страхование, заработная плата, закупки, логистика и даже социальная координация могут извлечь выгоду из систем, где намерения заменяют формы, рабочие процессы и одобрения. Основные принципы — декларация целей, конкуренция за выполнение, программируемые ограничения — применимы везде, где человеческая координация встречается с программируемой инфраструктурой.
По мере увеличения композиционности эти системы становятся мощнее. Намерения могут передаваться между агентами, составляться в цепочки действий и анализироваться для оптимизации. Решатели становятся платформами. Исполнение становится плавным. DeFi больше не выглядит как мозаика приложений, а как единое полотно программируемой логики намерений.
Дефи на основе намерений все еще находится на ранних этапах. Инструменты новые, стандарты формируются, и язык вокруг них все еще принимает форму. Но потенциал очевиден. Способность передавать контроль из рук пользователя на рынок оптимизированного выполнения — это не удобство, это новый экономический двигатель.
Что будет дальше, будет зависеть от создателей, стандартов, которые они примут, и готовности экосистемы координироваться между протоколами и платформами. Это также будет зависеть от того, как пользователи отреагируют на абстракцию контроля, примут ли они автоматизацию, делегируют ли решения и проектируют ли финансовое поведение в терминах результатов, а не шагов.
Если DeFi хочет выйти за пределы своих текущих возможностей, ему необходимо говорить на языке целей, а не транзакций. Намерения – это тот язык. А протоколы, решатели и агенты, которые их выполняют, будут формировать следующую эпоху безразрешительного финансирования.